Новая русская литература. Кофырин Николай Валентинович: "Чужой странный непонятный необыкновенный чужак"

НОВАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Кофырин Николай Валентинович: "Чужой странный непонятный необыкновенный чужак"

[ 1 ... 40 41 42 43 44 ... 96 ]

-- Но как?

-- Поговорите с ней о том, как вы понимаете ее жизнь.

-- В присутствии ее любовника? -- зло усмехнулся Дмитрий. -- Но ведь она и так все понимает.

-- Иногда нужно сказать, просто произнести слова, чтобы разрядить обстановку.

-- Я стараюсь воспитывать дочь по заповедям, а жена показывает пример грехопадения.

-- Не надо разрывать ребенка на части.

-- Если моя супруга поразмышляет над ситуацией, то признает, что сама виновата в случившемся.

-- Она не думает, она мстит.

-- За что же?

-- За свои ошибки.

-- Но ведь я не виноват в ее ошибках.

-- Не винить же ей себя. Она ревнует, потому что хочет иметь то, что вы даете ребенку. В жизни всякое бывает. Вот моя знакомая развелась с мужем, и пятнадцать лет они жили каждый сам по себе. Когда же спустя долгое время они неожиданно повстречались и муж снова стал за ней ухаживать, так моя подруга просто летала от счастья.

-- Но за что жена мстит мне?

-- За свои несбывшиеся иллюзии.

-- Да, наверно, это так похоже на женщин: сначала сделают глупость, а потом сваливают вину на других, ища себе оправдание.

-- Успокойся. Просто в тебе говорит уязвленное самолюбие. Ваша жена молодая еще. Она просто ищет.

-- Вот и родственники жены говорят, что обилие любовников -- не измена, а просто молодость. Мне кажется, они ее оправдывают, поскольку она -- своя родня. А меня осуждают, потому что я им чужой. Ладно, если нет возможности любить женщину, буду любить дочь!

Анна Викторовна с недоумением посмотрела на Дмитрия.

-- Она ведь еще совсем ребенок.

Дмитрий растерялся от такого непонимания.

-- Может быть, по-своему вы и правы, -- первая нарушила молчание Анна, -- но я никак не могу представить, как вы любите своего ребенка. Ведь прежде чем вести духовные беседы, нужно накормить, обуть и одеть. А это требует денег.

-- Вы абсолютно правы. Но не деньги прежде всего нужны ребенку.

-- Однако если денег не хватает, что же делать?

-- Для меня это не проблема. Когда не хватает, я просто отдаю ребенку свое.

-- Конечно, деньги всего лишь средство. Но даже для того, чтобы развить душу ребенка, нужно покупать билеты в театр.

-- Духовное можно приобрести совершенно бесплатно.

-- Где же?

-- В лесу.

Анна Викторовна с недоумением посмотрела на Дмитрия.

-- У меня проблемы в семье возникли, когда я старался заработать как можно больше денег, чтобы обеспечить близких. А когда остался один, пришел к выводу, что на самом деле жене и дочери нужны были не деньги, а нечто совсем другое.

-- Что же?

-- Мне кажется, им не хватало моей любви. Ведь я почти не бывал дома. Деньги обладают известным свойством -- их всегда не хватает. Выход только в том, чтобы довольствоваться тем, что имеешь. Радость можно найти во всем. Покупаются лишь наслаждения, причем каждый раз хочется все большего.

-- Не могу с вами согласиться.

-- Но вы хотя бы можете представить себе ситуацию, когда предлагаешь деньги на ребенка, а мать отказывается?

-- Я сама так поступала.

-- Значит, получается, что не деньги главное, а то, чему они служат. Невозможно за деньги вернуть доверие, если ты когда-то предал человека, за деньги невозможно любить. Наверно, вам это покажется странным, но деньги -- это иллюзия. На самом деле, люди работают, любят, верят и умирают вовсе не из-за денег. Деньги могут помогать или не помогать, но они ничего не решают.

-- Это верно, человеческие отношения не измеряются деньгами.

-- А все потому, что за деньги невозможно купить ни веру, ни любовь. Эта сфера человеческих отношений существует как бы независимо, а все попытки воздействия на нее с помощью счета в банке ни к чему не приводят.

-- Не хочу с вами спорить.

-- Вы никогда не сможете согласиться со мной, поскольку это означало бы для вас критически переосмыслить свою жизнь. Просто мы с вами придерживаемся разных приоритетов. И пытаться перевоспитывать друг друга глупо, потому что люди неизменяемы.

Они долго молчали. Наконец Анна Викторовна, глядя в окно, спросила:

-- Не хотите ли пригласить меня к себе в гости?

-- Но ведь я ненормальный, сумасшедший. Зачем я вам?

-- Интересно все-таки посмотреть, как живут сумасшедшие.

-- Вы слишком роскошная женщина. И созданы не для меня. С вашей фигурой вам нужно работать манекенщицей или фотомоделью.

-- Спасибо за комплимент.

-- Это не комплимент, это правда. Ваша тень прекраснее вас. Но глядя на вас, я вдруг представил, как моя жена сидит сейчас с каким-то мужчиной, мечтая устроить свою жизнь, и почувствовал, что ревную.

-- Это глупо. Она ведь предала вас и бросила здесь одного, беспомощного.

-- Что же я могу с собой поделать. Наверно, я однолюб. Любовь -- тяжелая наука, но лучше нет познать себя. Нельзя не погружаться в муку, иначе и любить нельзя.

Анна Викторовна минуту молчала.

-- Вы тяжелый человек. И, наверно, в душе весь мир ненавидите.

-- Как вы можете знать, что у меня в душе. А если не знаете, то как можете судить?!

-- Вы ужасный человек.

-- Вы правы.

-- Простите, -- спохватилась Анна. -- Не обижайтесь на меня.

-- Я давно уже ни на кого не обижаюсь, -- успокоил ее Дмитрий.

-- Тогда вы святой.

Дмитрий улыбнулся и произнес как можно миролюбивее:

-- Впрочем, если хотите, можете прийти.

-- Не знаю, много дел и забот по дому. Может быть...

"Она обязательно придет, -- решил Дмитрий. -- Но зачем я ей?"

Неожиданно в палату вошел Вольдемар.

-- Простите, -- извинился он, увидев Анну, -- я помешал?

-- Нет, я уже ухожу. До свидания, -- сказала Анна Викторовна и стремительно вышла из палаты.

-- Ну что, как дела? -- спросил Дима.

Как всегда, Вольдемар промолчал. Тогда Дмитрий повторил свой вопрос.

-- Звонил. Наткнулся вначале на соседку, которая мне долго рассказывала, сколько ухажеров у твоей жены и какие в квартире происходят скандалы по этому поводу. Супруга твоя практически не ночует дома, у нее то ли три, то ли четыре мужика, и спит она чуть ли не со всеми сразу. Новый ухажер у нее какой-то бизнесмен. А дочка все время у бабушки. Одним словом, оставь надежды, жена твоя уже вовсе не твоя.

Однако это известие почти не расстроило Дмитрия, лишь вызвав чувство жалости к себе, дочери и жене; просто в голове не укладывалось, как возможно такое.

-- Потом я дозвонился до твоей супруги, -- продолжил свой рассказ Вольдемар, -- и еще раз передал ей просьбу приехать самой или дать возможность мне привезти ребенка. И как ты думаешь, что она мне ответила?

-- Не знаю, -- угрюмо пробурчал Дмитрий, предчувствуя подвох.

-- Она стала требовать деньги. Я объяснил ей, что ты ничего не получаешь по больничному листу, но жена твоя заявила, что ты не просто больной, а сумасшедший, и что она не даст тебе ребенка, пока ты не предъявишь справку из психдиспансера. И прежде чем бросить трубку, сообщила, что собирается замуж и подает на развод.

-- Ну и что? -- спросил Дмитрий как ни в чем ни бывало, хотя внутри у него все содрогнулось.

-- Ничего, -- недовольно произнес Вольдемар. -- Зашел в детский сад, хотел передать Лялечке от тебя привет. Но воспитательница, видимо, уже подготовленная твоей женой и тещей, сказала, что ребенка нет. А когда я случайно увидел Лялечку среди детей, то воспитательница заявила, что лучше соврет, чем позволит ребенку общаться с таким отцом, как ты.

-- Ладно. Видно, ничего не поделаешь. Чему быть, того не миновать, -- отрешенным голосом произнес Дмитрий. -- Ну, а ты-то как поживаешь?

-- Живу как жил, -- равнодушно ответил Володя. -- Ездил тут в столицу, чтобы толкнуть одну редкую вещицу. Прилично заработал.

Последние слова Вольдемар произнес с чувством гордости.

-- Послушай, -- обратился Дима к другу, -- я давно хотел тебя спросить: зачем тебе этот бизнес? Ведь ты человек с эстетическим вкусом. Я помню твои школьные сочинения и рисунки. Неужели ты не можешь найти себе дело по душе?

-- Знаешь что, отстань, -- раздраженно ответил Вольдемар. -- Ты думаешь, я приехал для того, чтобы выслушивать твои нотации и бесконечные разговоры о том, почему я живу не так, как ты себе представляешь правильную жизнь.

-- Ладно, не кипятись, -- постарался успокоить друга Дмитрий. -- Я не хотел тебя обидеть. Просто не понимаю, почему ты не живешь, как хочешь?

-- Сам, небось, знаешь, обстоятельства не позволяют. Кормить себя надо. Не валяться же в постели целый день.

-- А мне кажется, ты просто не знаешь, чем заняться. Этот бизнес для тебя как наркотик, без которого ты уже не можешь существовать. И хотя понимаешь, что занят не тем, однако все равно уже не можешь или не хочешь измениться. Потому и оправдания себе ищешь. Ты должен, пока не поздно, начать новую жизнь.

-- Ничего я не должен! Достал ты меня своими нотациями. Если тебе нравятся бесконечные разговоры о смысле жизни, то это не означает, что и всем остальным они по душе. Лично мне голову ломать надоело.

-- Но почему ты не хочешь найти себе работу, в которой будешь осуществлять то главное, что является твоим предназначением?

-- Есть обстоятельства.

-- Обстоятельства тогда лишь играют важную роль, когда мы ищем в них оправдание.

-- Есть такие обстоятельства, которыми невозможно пренебречь. Если они, например, связаны с людьми.

-- Да, такое существует. Но только будучи уверенным в себе, можно оказывать помощь другим. А пока ты сам нуждается в помощи.

-- На данный период времени важнее помочь умирающему отцу. Это мой долг. А то, о чем ты говоришь, находится в стадии ожидания.

-- Но ты никогда не выйдешь из состояния ожидания, если в один прекрасный момент то, к чему ты предназначен, среди прочих важных вещей, не станет для тебя самым главным.

-- С этим я согласен. Но пока этот момент не наступил, и слава богу.

-- Могу тебя заверить, что он никогда не наступит, пока ты сам не наступишь на момент.

-- Верно.

-- За что же тогда благодарить Бога?

-- В смысле?

-- Благодарить за то, что он тебе не помогает?

-- Спасибо за то, что он не лезет и не мешает. По моим планам мой час еще не наступил. Сейчас я вынужден работать, чтобы в будущем заняться главным.

-- Фокус в том, что час твой не наступит, пока ты сам не захочешь этого. А когда захочешь, то никакие обстоятельства не смогут тебе помешать.

-- Согласен. Но захочу я, только лишь когда буду обладать всеми необходимыми средствами.

-- А ты знаешь, сколько средств тебе надо?

-- Знаю.

-- Но не получится ли так, что, занимаясь второстепенным, ты тем самым не уделяешь время главному?

-- Я подготавливаю условия для того, чтобы в свое время заняться главным. Был бы у меня миллион, вот тогда бы...

-- Эта старая, старая сказка. Кажется, вот накоплю денег, и тогда... Но когда денег становится достаточно, почему-то все планы забываются. Это иллюзия, будто нужно освободиться от материальных забот и сразу появится вдохновение. Происходит как раз наоборот: именно в процессе преодоления трудностей создаются вдохновенные творения.

-- Сейчас у меня не хватает знаний и умений.

-- Знания и умения появляются только в процессе созидания, причем главного, а не второстепенного. Что тебе мешает изменить структуру времени в пользу главного в своей жизни?

-- Главное не приносит дохода.

После этих слов Дмитрий не нашелся что сказать.

Они долго молчали, пока, наконец, Вольдемар первым не заговорил.

-- Не стоит попусту грустить. Займись чем-нибудь, -- посоветовал он Дмитрию.

-- Я занят.

-- Чем же?

-- Своими мыслями.

-- Лучше почитай. Я купил интересный дайджест.

Вольдемар положил на тумбочку журнал небольшого размера.

Чтобы не обидеть друга, Дмитрий взял журнал и безо всякого интереса стал его листать. Внимание привлекла небольшая статья с набором цифр. Дмитрий стал ее читать, и внезапно возникло ощущение, словно раньше он уже где-то читал эту статью. И вдруг Дмитрия осенило, -- так ведь это же он написал! Это была его собственная статья, первоначально опубликованная в популярном еженедельнике, а позднее переведенная за рубежом. Судя по всему, она показалась интересной редактору дайджеста, и он перепечатал ее, не указав имени автора.

Дмитрий прочитал статью от начала до конца, словно это было написано и не им вовсе. Он испытал чувство стыда: почему-то неприятно было увидеть признание плодов своего труда; даже стало неловко оттого, что когда-то он занимался такой ерундой. Еще недавно Дмитрий жаждал признания, и вот, когда это признание пришло, он не ощутил ничего, кроме разочарования; даже обрадовался, что не напечатали его имя.

-- Что ты там читаешь? -- спросил Вольдемар.

-- Да вот статью мою перепечатали, -- равнодушно ответил Дмитрий.

-- Не может быть!

-- Только радости никакой я по этому поводу не испытываю. Скорее, наоборот.

-- Почему же? Я бы на твоем месте гордился таким признанием.

-- Тот, кто творит ради желания прославиться, никогда не останется в Вечности. Настоящий художник творит не для признания, а ради самореализации.

-- Ну, а гонорар ты хотя бы получил?

-- Я писал не для того, чтобы получить за это деньги. Настоящие творения создаются не ради гонорара. Творчество -- это единственное противоядие против смерти; мука и в то же время радость, облегчающая страдания жизни. Только в последнем своем качестве творение мыслится как товар.

-- А я вот работаю исключительно за деньги. Накоплю побольше, а потом найду дело по душе.

-- И я работаю за деньги, но не ради них. Да и как можно требовать вознаграждение за то, что приносит удовольствие?

-- Ты что же, способен

[ 1 ... 40 41 42 43 44 ... 96 ]

[ на главную | скачать полный текст | послать свой текст ]