Какой-то незнакомый
мужчина, войдя в палату, подошел к
Леночке и взял ее на руки.
-- Что же ты ушла из
палаты и ничего не сказала?
В ответ Леночка
дернула головой и посмотрела на
Дмитрия своими смеющимися глазами.
-- Вы ее отец? --
спросил Дима, обратившись к мужчине.
-- Да, -- ответил тот.
-- Как же случилось это
несчастье?
-- Последствия
родовой травмы. Медсестра что-то не
так сделала, вот теперь и мучаемся.
Боясь обнаружить
свои слезы, Дмитрий, не поднимая глаз,
спросил:
-- И как же вы
отнеслись после к той медсестре?
-- А что тут поделаешь?
Ведь она хоть и виновата, но ведь без
злого умысла. Значит, уж судьба наша
такая.
-- Но ведь если бы не
ее оплошность, у вас сейчас все могло
быть хорошо, -- сам не зная зачем,
возразил Дима.
-- Кто знает, что может
случиться? Злости у меня на эту
медсестру нет. Но, верно, виноват я в
чем-то перед Богом, раз он послал мне
такое наказание.
-- Но ребенок разве в
чем-то виноват? Она-то за что страдает?
Мужчина пожал
плечами.
-- Верно, это плата за
мои грехи.
Дима внимательно
посмотрел на отца Леночки. Это был
мужчина примерно одних с ним лет,
только лицо у него все было в глубоких
морщинах, словно сморщившееся.
-- Если Бог есть и если
он нас действительно любит, то как же
он может допускать такую
несправедливость, обрекая на
страдания безвинных? -- спросил
Дмитрий.
-- Кого Бог любит, того
и наказывает. А может быть, это не
наказание вовсе, а испытание. Ведь
понять смысл того, что делает Бог,
можно лишь когда все происходящее с
тобой оцениваешь как проявление его
любви и заботы.
И помолчав, отец
Леночки добавил:
-- Самое страшное это
безразличие Господа.
Дмитрий растерялся,
совершенно не ожидая услышать такой
ответ из уст простоватого на вид
человека.
-- Если Бог любит нас
такими как мы есть, то все дает нам к
радости, -- сказал Дмитрий. -- Но как же
можно быть радостным, имея такое
несчастье?
-- Верить надо, что все
на благо, тогда и радость пребудет. Кто
мудр, тот уразумеет милость Господа.
Отец Леночки
помолчал, а дочка его тем временем не
по-детски серьезно посмотрела на
Дмитрия.
-- Неужели вы
простили медсестру, которая стала
причиной страданий вашего ребенка?
-- Конечно, простил. А
что я могу еще сделать? Но главное,
когда навещал жену в родильном доме,
то познакомился с этой самой
медсестрой и даже сделал ей подарок.
Надеялся, что к моей жене отнесутся
как-то особенно чутко и заботливо. А
потом вот такое...
-- Правильно говорят:
не делай добра, не получишь зла. Нужно
было подать в суд на эту медсестру, --
посоветовал Дмитрий.
-- А разве это
что-нибудь изменит? -- грустным
голосом возразил отец больного
ребенка. -- Если бы этим можно было
вернуть здоровье дочери... Зачем же
другого человека делать несчастным,
разве на земле и без того мало зла?
-- Вы верите в то, что
зло можно победить добром?
-- Не знаю. Наверно,
просто нет другого способа. Ведь зло
порождает только зло, и чтобы
разорвать этот порочный круг, нужно,
чтобы хоть кто-то решился однажды
ответить на зло добром.
-- Значит, по-вашему,
нужно поблагодарить эту медсестру за
то, что она сделала с вашим ребенком?
-- Нет, конечно. Но и
ненавистью себя изнурять вряд ли
стоит. Все равно уже ничего не
изменишь. Видать, это крест мой. Надо
нести, даже если сил не будет. Бросить
ведь нельзя.
-- Но если простить,
если не наказать, то эта медсестра
может и других детей сделать калеками.
Вы имеете полное моральное и
юридическое право подать на нее в суд.
Отец Леночки
помолчал и все тем же грустным
голосом произнес:
-- Мне ли судить ее?
Может быть, она уже раскаялась. Да и
какой из меня судья, когда я сам не без
греха.
Эти известные слова,
произнесенные рано состарившимся
мужчиной, удивили Дмитрия.
-- У вас, наверно, тоже
есть дети.
-- Почему вы так
решили?
-- Видно, что вы любите
детей.
Дмитрий не нашелся,
что ответить.
-- Ладно, нам пора.
Отец Леночки взял
дочку на руки и вышел из палаты. Она
улыбнулась на прощание, и в этих
глазах Дима узнал свою кричащую
тоску по несбывшейся любви.
Гости ушли, а Дмитрий
еще долго размышлял о Леночке,
обреченной всю жизнь страдать, и об ее
мудром отце.
"Конечно, трудно
винить медсестру в несчастье, которое
она, сама того не желая, причинила. Но
кто же тогда виноват, кому обязан этот
уродливый ребенок страданиями,
неполноценной жизнью и
невозможностью иметь радости,
которые имеют дети той же медсестры?
Может ли вообще быть цена у
страданий? И существует ли в них
какой-то смысл?"
Задав себе этот
вопрос, Дмитрий почему-то не хотел
искать ответ. Страдание, как некое
болезненное переживание, ему
приходилось испытывать не один раз, да
и сейчас, лежа в больнице, Дмитрий
периодически испытывал приступы
боли, которые приходилось успокаивать
уколом обезболивающего.
"Разве страдание
непременно есть зло? Нет, конечно.
Разве любовь не была для меня
страданием, к которому я
подсознательно стремился? Даже боль
есть благо, поскольку сигнализирует о
неполадках. Разве беременность не
есть благо, хотя и несет с собой долю
страдания? Беда в том, что мы даже
такие вещи как любовь, страдание,
добродетель пытаемся оценить и
измерить. Но кто знает, что нам во
благо и что такое вообще есть
благо?"
Отчего-то не исчезало
чувство вины перед Леночкой, которую
Дмитрий, кажется, полюбил давно
забытой любовью. Он вновь взял в руки
журнал, решив почему-то, что там найдет
ответы на все свои вопросы. И первые
слова, с которых Дмитрий продолжил
чтение, сразу приковали его внимание.
"...И спросил
ученик:
Если Бог есть любовь,
то почему он заставляет людей
страдать?
И ответил Учитель:
Бог есть Любовь. Но
все эти три слова и каждое из них в
отдельности есть Тайна. Что есть БОГ?
Что означает ЕСТЬ? И что такое
ЛЮБОВЬ? Невозможно понять
триединство этих слов, не вникнув в
каждое из них в отдельности. Каждое
слово несет в себе груз привычного
смысла. Мы называем Бога Он, а не
ОНО, что было бы правильнее. БОГ -- это
наша вера и надежда. ЕСТЬ -- это
безвременное существование
независимо от нашего отношения.
ЛЮБОВЬ -- это воплощенное благо. Так
или иначе, мы пытаемся определить
одно слово через другое, что само по
себе неправильно. Но нет другого пути,
чтобы описать явление, не проникая в
его суть. Для познания сущности метод
описания неприемлем. БОГ творит
благо. Однако Он допускает и зло.
Наличие зла означает не отрицание
любви. Бог признает существование
Сатаны, как дополнение себя
необходимой противоположностью.
Невозможно познать добро, не познав
зла. Отделив добро от зла, можно
попытаться каждое описать через
отрицающие характеристики. Например,
добро -- это не... Так появилось понятие
зла. Значит, чтобы существовало добро,
необходимо наличие зла. Чтобы человек
достигал добра, он должен избегать зла.
Выбор -- есть испытание для человека, а
поиск своего пути -- выражение его
творческого начала. Сам по себе этот
поиск и составляет человеческое
счастье. Выбор есть проявление
личностного начала, творческая
самореализация, в процессе чего и
формируется человек. Счастье -- это то,
к чему стремишься и что обретаешь в
постоянном угадывании и смятении, а
не то, что тебе предлагают в качестве
готового рецепта. Ведь дарованное
счастье не есть счастье. Если человек
стремится к добру, он преодолевает
соблазн зла и выбирает праведный путь.
Если вы стремитесь к любви, то вы
стремитесь к Богу, если вы стремитесь
к Богу, значит, вы стремитесь к любви.
Но любовь это прежде всего твое
индивидуальное глубоко личное
переживание. Тот, кто желает любви --
любит, а не потребляет чужую любовь.
Зло нужно для того, чтобы мы выбрали
свою любовь. Другого пути к обретению
счастья, как только через свой
собственный выбор между добром и
злом, не существует. Анализ чужих
ошибок может быть полезен только для
того, чтобы как можно быстрее прийти к
счастью. Чужие истины, равно как и
чужие жизни, нужны лишь в качестве
зеркала.
И вновь обратился
ученик с вопросом к Учителю:
Почему же человек
предпочитает зло добру?
И ответил Учитель:
Добро требует
самопожертвования, и потому его
труднее предпочесть, тогда как зло
соблазняет видимой легкостью и
обманчивой быстротой достижения
желанного результата. Зло -- это всегда
обман и самообман. Человек
эгоистичен и хочет иметь сразу все,
причем при наименьших усилиях. На
самом же деле, счастье это всегда
трудная и долгая дорога. И чем дольше
эта дорога, чем труднее достижение
желаемого, тем больше радости дает
обретение. Что легко достается, от того
легко и отказываются. Зло нужно, чтобы
человек понял прелесть любви, полюбил
добро и благодаря этому пришел к Богу.
Но ученик вновь
обратился к Учителю:
Почему Бог допускает
безнаказанность грешника и страдания
праведника?
И ответил Учитель:
Безнаказанность
грешника не есть результат
невмешательства. Самое большое
наказание то, что определит себе сам
человек, когда поймет неправедность
своих поступков. Благополучие
грешника лишь видимое. В душе же он
обеспокоен голосом своей совести,
поскольку не может не понимать, что
все богатство и почести куплены
дорогою ценою, и не принесут
умиротворения. Такие люди заложники
собственного греха. Никто не сможет
наказать человека так, как он сам себя
накажет. Перед смертью все равны,
хотя бы жизнь различалась достатком и
славой. Главное, что нужно человеку, --
это умиротворение. Только оно создает
радостное состояние души. Без чистой
совести покой невозможен. Если Бог
вмешается и накажет грешника, то
человек все равно ничего не поймет и
воспримет это наказание как
несправедливое к нему отношение.
Справедливым же будет считать лишь
собственное понимание совершенного
греха. Поэтому осознание
неправедности своей жизни, признание
своей греховности и чистосердечное
раскаяние есть самое эффективное
наказание. Грешник рано или поздно
сам себя накажет перед лицом
неумолимой смерти. Неправедные дела,
купленное грехом богатство и почести
никогда никому не приносили счастья.
То, что смог принять на свою совесть
один грешник, не захочет принять
связанный с ним другой человек.
Безнаказанность, быть может, есть
наилучший способ наказать грешника.
Так может поступить только мудрый,
поскольку понимает, что добро и зло
никуда не исчезают, а грехи рано или
поздно все равно дадут о себе знать, и
тогда совесть невозможно будет ничем
успокоить. Но Бог милосерд, и этим
невмешательством (что на самом деле
есть проявление милосердия) дарует
самое страшное и самое эффективное
наказание -- когда человек наказывает
себя сам. Только это есть путь к
исправлению, который невозможен без
терпения. Поэтому видимое
невмешательство есть выражение
скрытого участия. Бог знает, к чему
рано или поздно придет грешник, а
потому терпеливо ждет. В этом и
проявляется Любовь как воплощенная
мудрость. Понять свой грех человек
сможет не через чье-либо обвинение,
которому всегда сможет найти
оправдывающие аргументы, а
исключительно через внутреннее
осознание и раскаяние. А для этого
нужно время, спокойное наблюдение и,
быть может, даже потворствование
другим грехам, чтобы таким образом
способствовать скорейшему
отрезвлению. Ни один не может
выдержать большого количества зла в
своей душе, поскольку каждый считает
себя хорошим человеком. Таким
образом, безнаказанность грешника
есть лучший вид наказания.
Самонаказание есть помощь Бога в
осознании греха, на пути к правде. А
через нее к добру и любви, а значит, к
Богу.
Что же касается
страданий праведника, то всякое
переживание, а тем более страдание
есть также скрытая форма участия,
содействия, способствования.
Страдание есть подарок, поскольку
только через страдание человек
приходит к осознанию приоритета
духовного над материальным. Именно
страдание заставляет человека искать
спасения в своей душе, вспоможения и
успокоения. Через страдание человек
понимает тленность тела и вечность
души. Благодаря страданию человек
прозревает Истину. Не будь страданий
Иова, не было бы и явления Господа. А
ведь при всем своем первоначальном
благополучии Иов жаждал именно
богоявления. И удостоившись
свидетельства, он вернул благополучие.
Значит, безнаказанность грешника есть
выражение пассивного участия Бога в
процессе покаяния и самонаказания
грешника. Страдание же праведника --
это награда, активное участие Господа,
его способствование прозрению Истины
и скорейшему приходу к любви. Если
неправда ведет к страданию и правда
ведет также к страданию, то различие их
в том, что правда дает не заслуженное
наказание, а неправда является
возмездием. Благом является то, что
Бог определил для человеческого
счастья, которое невозможно без любви
и правды. Соблюдение заповедей
Божьих приводит к определенным
человеческим поступкам, дающим добро
не только для этой, но и для жизни иной.
Добро же есть чисто человеческая
категория, и она не определяет смысла
жизни, а носит лишь условный и
относительный в нравственном
отношении характер.
И спросил ученик:
Каким же образом
наказание за грехи сочетается с
предопределением жизни?
И ответил Учитель:
Бог каждому дал
жизнь в соответствии со своим планом.
Но не из всех Господь выбирает
помощников, а только из тех, кто
оправдал его надежды. Он способствует
лишь ищущим прозреть Истину.
Наказание есть предостережение,
попытка помочь осознать свой грех как
отклонение от предопределенного к
праведности пути, который есть счастье
для человека. Бог через наказание за
грехи помогает человеку стать
счастливым. Но человек должен понять,
что наказание не есть кара, но помощь.
Поскольку, только отказавшись от
греха, человек может найти свой путь к
счастью. Ведь счастье может быть
добыто лишь праведной жизнью.
Именно благие дела и любовь
наполняют жизнь радостью и смыслом.
Но опять спросил
ученик:
Как же постичь Божий
промысел, который для человека есть
Тайна?
И ответил Учитель:
В стремлении познать
себя и цель своего пребывания на
земле, дабы получить удовлетворение от
прожитого дня, человек рано или поздно
достигает предела, то есть того, чего он
не может ни понять, ни объяснить. И
неважно, каким знанием обладает
человек, в каких условиях живет; всегда
есть что-то непознанное и
необъяснимое. Но чтобы узнать
сокрытое тайной, человек должен
поверить в принципиальную
познаваемость того, что он желает
познать. Иначе он вряд ли будет
стремиться проникнуть в тайну. Человек
не может искать вслепую, не зная, что
именно он ищет, и возможно ли в
принципе то, что он хочет найти. Таким
образом вера компенсирует нехватку
фактов. У человека может возникать
отчаяние от трудности познать то, в чем
он сильно нуждается. И тогда его
спасает вера. Он верит, что непознанное
познано кем-то другим. Он хочет верить,
что существует нечто, являющееся
держателем тайны. Таким образом
человек компенсирует свою
неспособность познать и найти
удовлетворяющий его ответ. Признавая
наличие тайны, человек связывает себя
с ней, веря в то, что эта тайна есть ответ
на его вопрос. Связь эта -- вера. Вера в
то, что ответ существует, и надежда, что
ответ этот благожелателен для
человека. Мы очеловечиваем Бога,
надеясь, что Он нас поймет. Познавая
себя, нам кажется, что мы познаем
Бога. Но на самом деле, это лишь то,
что, как нам кажется, Бог может понять
в нас. Бог больше человека и наша
логика есть лишь низшее звено его
рассуждений. Если мы признаем Его
как держателя Тайны или как ее
воплощение, то можем ли мы познать
Бога? Мы можем познать в Боге лишь
то, что доступно нашему разумению, то,
что необходимо для нас. Ведь есть нечто
губительное для человека, что лучше ему
не знать. Наши отношения с Богом
можно уподобить отношениям взрослого
мудрого отца с малолетним сыном,
которому еще не понятен смысл
запрета и наказания. Но, любя своего
родителя, ребенок верит, что все советы
отца есть благо для его детей. Вырастая
и становясь отцом, ребенок начинает
понимать, насколько неразумны были
его детские претензии. Верить можно
лишь на основе свободного
волеизъявления, так как вера
произрастает из любви. Только через
любовь возникает вера, и только через
веру открывается Истина. Если человек
будет верить, то он сможет правильно
прожить жизнь, даже если не найдет
удовлетворяющий ответ на вопрос о
смысле своего существования".
Внезапно дверь
отворилась, и в палату вошел пожилой
человек.
-- Сегодня прямо день
посещений, -- сказал Дима, обращаясь
к вошедшему. -- Рад вас видеть, дядя
Сережа, присаживайтесь.
-- Ну, как ты себя
чувствуешь? -- спросил посетитель.
-- Нормально, --
улыбнувшись, ответил Дмитрий.
-- Я вот тебе тут
кое-что привез.
Дядя Сережа стал
выкладывать из сумки на стол пакеты.
