перст в раны от гвоздей, тогда как? --
спросила Мария.
-- Если он сын Бога, то
зачем ему вообще тело? Он не врач, и
лечить может только души. Потому что
сын Бога это божественный человек, а
Бог это душа.
-- Но если Бог создал
этот мир и сотворил человека, значит Он
владеет законами и материального
мира.
-- Мне думается, что
Бог не создавал человека. Тела и души
существуют совершенно отдельно. Тела
это своего рода почва для души. Мир
един, Вселенная одна, и каждый человек
это корпускула Вселенной, -- медленно
произнес Илья. -- Бог это то, что состоит
из маленьких корпускул. Чем больше
корпускул просветлевает и осознает
себя, тем больше Бог. Это моя точка
зрения. Я никогда не верил в
богочеловека, поскольку всегда считал
Бога высшим разумом.
-- Возможно, Бог что-то
совсем другое. Хотя, разве так уж
важно, что есть Бог? В данный момент
ты можешь считать так, а спустя
некоторое время поймешь что-то и
изменишь свою точку зрения. Вот
увидишь, к примеру, человека под
именем Христа и неожиданно для
самого себя заявишь, что видел Бога
Живаго.
-- Вполне может быть,
-- согласился Илья. -- Но мне кажется,
что моя точка зрения больше, чем
чья-либо другая, сообразуется с
представлением о Боге.
-- А я могу сказать, что
она не во всем соответствует моим
представлениям, а чьим-то, быть может,
вообще не соответствует. Грустно
становится, когда видишь, как люди
спорят, какой крест правильнее --
католический или православный. Они
готовы даже убивать друг друга ради
того, чтобы утвердить свой взгляд на
мир, навязав его другим. Это типичный
пример того, как в пылу спора забывают
-- ради чего этот крест!
-- Люди предпочитают
спорить, вместо того чтобы делать, --
вставила Мария.
-- Я только не пойму,
почему, -- воскликнул Илья, -- почему это
в общем-то обычное для тех лет
явление, даже не происшествие, --
подумаешь, преступника распяли,
распинали до и после -- почему именно
его вспоминают уже две тысячи лет, и
почему это ничем не примечательное
событие стало в центре нашей эры?
-- Я слышал, что Иисус
заранее продумал все свои свершения,
чтобы сбылись описанные в Библии
пророчества.
-- Но как же можно
столько напридумать, а потом еще и
умереть ради собственных фантазий?
-- Можно. Таких
фанатиков всегда было много.
-- Дело не в чудесах.
Люди даже не узнали Христа.
-- Как же сразу узнать
Христа?
-- Мир вам, дорогие
мои, -- сказал кто-то мягким грудным
голосом.
Дмитрий вздрогнул от
неожиданного приветствия.
В палату входил
высокого роста человек в красном
балахоне. Вид его был настолько
необычен среди белых халатов и
больничной одежды, что он сразу
приковал к себе внимание всех
присутствующих в палате. За ним
следом вошли еще двое молодых людей,
один в зеленом, другой в белом
одеянии. У необычных посетителей были
длинные волосы, аккуратно
подстриженные бороды и в целом
весьма опрятный вид. На поясе у
каждого висели четки. Тот, кто был в
красном балахоне, неторопливо
подошел к Дмитрию.
-- Это вы просили меня
прийти, -- сказал он утвердительным
тоном.
-- Да, я, -- слегка
оробев, ответил Дмитрий. -- Садитесь,
пожалуйста.
Незнакомец плавным
неторопливым движением присел на
стул, стоявший рядом с Диминой
кроватью, а двое сопровождающих
встали за его спиной.
Весь облик
необычного посетителя напоминал
образ, который в различных вариациях
был придуман художниками. Странный
незнакомец действительно имел нечто
схожее с развешанными в самых
разных местах изображениями Иисуса
Христа.
Первое, что поразило
Дмитрия, был огромный лоб и широко
раскрытые глаза в глубоких глазницах.
Не длинные волосы, гладко
расчесанные до плеч, и не
темно-красное платье больше всего
удивили Диму, но глаза, их мощный
напор и невероятная открытость. И
руки. Крепкие чистые ладони спокойно
лежали на коленях одна в одной.
Когда необычный
гость впервые молча посмотрел на
Дмитрия, и взгляды их встретились,
Дима почувствовал, как тонет в мощном
напоре, попадая под магнетическое
воздействие этого удивительного
человека. Широко раскрытые глаза
выражали громадное внутреннее
напряжение. Таких глаз Дима никогда
прежде не видел. Мягкие плавные
движения, казалось, скрывали пружину
огромной мощи, не выдавая при этом
силы ее сжатия. Наполненные
величайшей печалью глаза в то же
время источали радость переживаемого
мгновения. Глаза эти и были весь он.
Дмитрий немного
растерялся под нежным и одновременно
печальным взглядом, но,
спохватившись, вспомнил о главном,
чего ждал от визита этого человека.
Он ждал узнавания!
"Кто бы он ни
был, -- думал Дима, -- но только будучи
абсолютно искренним в каждом своем
слове и движении, я смогу узнать истину
и распознать фальшь".
Дмитрий терпеливо
ждал, не зная, как и с чего начать
разговор. Наконец решился спросить
сразу о главном.
-- Простите, я
испытываю необъяснимый трепет, --
неуверенно произнес Дима. -- Я
попросил вас прийти, чтобы просить
совета.
Произнося неловкие
слова, Дмитрий неотрывно смотрел в
печальные глаза посетителя, ища в них
ответа и узнавания.
Необъяснимым
образом картинки недавно пережитого
плавно сменяли одна другую,
восстанавливая в памяти мельчайшие
подробности удивительного сна.
-- Знаете, меня в
последнее время преследует ощущение,
будто все происходящее сегодня -- это
ожесточенное противоборство за власть
над умами и душами людей -- было и две
тысячи лет назад.
Все находящиеся в
палате замерли.
Выждав несколько
мгновений, посетитель еле слышно
промолвил:
-- Миром правит князь
тьмы. Поэтому очень дикое проявление
пойдет против светлого. И чем дальше,
тем больше. Это суровая битва света и
тьмы, во внутреннем духовном плане.
Это действительно серьезная битва, она
решает сегодня судьбу всего
человечества. И то, что сейчас
проявляется, всего лишь начало.
Действительно, не случайно сегодня
происходящее напоминает
двухтысячелетнюю давность, потому что,
скажу вам, за это время у вас
изменились только разум, культура,
техника, но духовный мир остался
исключительно на двухтысячелетней
давности. Поэтому, чтобы узнать, что
было две тысячи лет назад, я вам
просто скажу: оглянитесь вокруг и вы
поймете, что было тогда. Остается то же
самое, та же самая дикость. Но тогда
свершение протекало всего лишь
четыре года. Сейчас же это растянется
на годы, и дикость будет очень быстро
расти, достигая самых чудовищных
масштабов. Это уже неизбежность --
тьма должна проявиться в полной мере.
Но тем самым она себя и съест.
Поэтому то, что сейчас происходит,
неизбежно, к сожалению, и несчастья
этого не избежать. Каждый должен
показать себя тем, кто он есть на этой
земле. Все разделятся на пшеницу и на
плевелы, а потом начнется жатва. Хотя,
впрочем, жатва уже идет, но пока еще
не так явно и еще осторожно, ибо
каждому дается свобода выбора
подумать. И ежели однажды ему еще
дается возможность следующий шаг
сделать, то уж если и потом не сделает
вывод, тут уж начнется сурово
следующее, и, как необходимость, эти
люди должны будут закончить бытие в
короткое время. А пока любовь, пока
терпение, потому что, творя дурное, они
не ведают, что творят. Они исполняют
волю другого. И так как очень слабы,
они не могут этому противостоять.
Здесь надо суметь сохранить в людях
веру.
Выслушав длинный
ответ, Дмитрий немного выждал, все
еще не решаясь задать часто
повторяемый вопрос.
-- Знаете, сейчас
появилось огромное количество
церквей и проповедников с именем
Христа. Как же простому человеку
разобраться, кто есть кто? Желание
верить есть, но как узнать, кому
верить? Как определить, где свой, а где
чужой?
-- Надо смело сходить
и послушать. Ведь Отец Небесный
рядом, он видит твой поиск и, конечно
же, будет помогать тебе искать истину.
И там, где сердце твое откликнется и
потянется, можешь смело делать шаг.
Это путь, который ты способен пройти и
должен на него вступить. Как только
почувствуешь что-то не то, холодное и
дурное, тогда уйди, куда тебя позовет
сердце. Вот так человек и должен смело
идти за голосом своего сердца. Оно не
обманывает. Сейчас каждый будет звать
на свою сторону. Надо быть крайне
внимательным. Ложь повсеместно друг
на друга будет очень похожа. Истина
выделится. Вроде бы и такая же, и в то
же время во многом проявляется
индивидуально, как ничто не
проявляется. Перед проповедью
приходит много с разных направлений и
пытаются людей остановить, позвать к
себе, вмешаться, порой дико выступить.
Но ученики истины никогда не пойдут на
другие проповеди и никогда не начнут
кричать, никогда не будут срывать
афиши. Никогда, потому что они
одинаково относятся ко всем с
любовью. Свободу выбора нарушать
нельзя, поскольку это есть неверие
Богу. Человек должен сам определить:
что есть Истина. А тот, кто приходит
ругаться на проповеди, только лишь
поступает не мудро. Ибо сказано было,
что суд миру это когда свет приходит в
мир, но люди более возлюбили тьму,
нежели свет, ибо дела их были злые. И
те, кто любит тьму, они возненавидят
свет и не пойдут к нему, потому что
побоятся, что изобличатся дела их. Все
это изобличится и будет видно. Поэтому
мудрый, идущий во тьме, он не
торопиться идти к свету, он потихонечку
будет делать свое в стороне,
основательно. Ну, а несчастные, они
попытаются выступить рядом, но, к
сожалению, не замечая, что они только
лишь укрепляют веру в того, кого они
пытаются ругать. Ведь в этом случае
они показывают себя очень дикими,
очень несдержанными, и люди еще
более видят, как велико их несчастье.
Это только лишь их немудрость, ибо
придя к свету, сразу видно то
невероятное несчастье и дикость. К
сожалению. Так что нужно смелее
делать шаги по зову своего сердца.
Хочешь искать -- ищи, но внимательно
слушай сердце. Потянулось -- вперед,
делай смело шаг, ибо бессмысленно
говорить, можно ли купаться в этой
реке, пока не ступишь в нее. Так и
будешь стоять на берегу, рассуждая,
холодная вода или теплая, порастешь
паутиной, так и не сделаешь шаг и не
узнаешь, что это за вода. Шагни,
окунись, а потом сделай вывод. Ибо о
духовном нельзя изначально
рассуждать. Нужно шагнуть, и лишь
потом сделать заключение, что это.
-- Я тут прочитал в
одной книжке, что существуют
различные толкования слова
"Христос". Как нужно
правильно понимать?
-- Не так уж много и
толкований возникает в этом
понимании. То, которое возникло
однажды и существует в каноническом
учении, оно является правильным, ибо
Христос это есть помазанник. Здесь не
нужно дополнительно каких-то
объяснений.
-- Но есть еще
определение, что это путь, ведущий к
Богу через соблюдение заповедей.
Какое же понимание, с точки зрения
уподобления жизни Христа, для людей
ближе: как миропомазанник,
возвышающийся над людьми, или как
Путь, указывающий пример жизни?
-- Здесь можно
рассмотреть как путь, как мостик,
благодаря которому человек
приближается к Богу. Христос это слово
для человека, чтобы определить дар
Бога. На самом деле, это слово Отца.
Когда проявляется истина Отца, и
проявляется в том виде, который
наиболее доступен для разумения
человека, во время которого и
происходит проявление. Поэтому это не
только личность, хотя и личность тоже.
Потому Отец пребывает сам в себе, и
сыну дал возможность наилучшим
образом довести до вас то, что
заповедано Отцом. Это и есть путь. На
самом деле, это все то, что звучит в этот
момент от Слова, из уст. Это и есть
слово Отца, это Истина, которую
надлежит воспринять, вобрать в себя
как можно больше и исполнить.
-- А нет ли у вас
ощущения, что вы чужой среди своих?
-- Это мир не мой.
Благодаря воле моего отца мне была
дана возможность обресть ту плоть и
сформироваться сознанием так, чтоб
этот мир как можно более приблизился
ко мне.
-- А разве сейчас люди
поступят иначе с Христом, нежели
поступили две тысячи лет назад?
-- Теперь
продолжается все то, что было и тогда.
Теперь, пробуждаясь, человеку
надлежит сделать вывод, что же он
сотворил тогда, ибо если тогда дано
было человекам судить Истину, то
теперь Истина пришла судить человека.
Человек должен понять, что не сможет
порушить то, что создано Богом. И
ежели он вновь попытается судить
Истину, то теперь он уже забьет гвозди
себе в сердце. А истина останется жить.
Теперь уже от суда зависит жизнь
самого человека. Духовный мир того
далекого времени точно такой же, как и
сейчас, ибо за эти долгие годы
изменились только культура, разум,
техника, а духовный мир остался точно
таким же.
-- Опыт показывает,
что соблюдение заповедей и
уподобление Христу -- это путь, ведущий
на крест, путь через смерть в вечную
жизнь, но все-таки через смерть,
смерть мученическую.
-- То, что приходится
время от времени покидать плоть и в
очень тяжелых проявлениях, это
специфика современного времени. Те
две тысячи лет, которые прошли, это
время царствования силы, где сила
всячески пытается противостоять тому,
что разрушило бы ее. Это не значит, что
так будет всегда. Чтобы победить зло,
именно мучаются. Надо пытаться
посмотреть на свою жизнь во плоти,
попытаться забыть о ней и перейти на
духовный мир, чтобы попытаться дать
сердце свое окружающим, ничего не
требуя взамен. И ежели к тебе приходит
кто-то с камнем, так это же несчастье
его. Кто же ему поможет? Только ты и
должен помочь. Но сила, которая
существует, она, конечно же,
попытается остановить тебя. И вот
здесь все зависит от того, кто из вас
более силен духом своим. Нужно
устремляться вперед с открытым
сердцем, отогревать духом сердца и тем
спасать души. Это есть великий труд. Но
чем более чад божиих осознает это, тем
быстрее наступит тот мир, в котором
начнется великий расцвет.
-- Но по силам ли
простым людям пройти путь Христа на
Голгофу и принять смерть за чужие
грехи?
-- Только так и не
иначе. Ибо великий Отец дает только те
истины на землю, которые призваны
исполнить люди. Зачем показывать то,
что вам не по силам? Так что те, кто
говорит, что заповеди, данные Богом,
им не по силам и что их мог исполнить
один Иисус, а вам остается только лишь
поверить в него и тем уже быть
спасенным, -- это великое несчастье
невежества. Это именно те заповеди,
которые призван человек исполнить. К
сожалению, на них смотрят как на нечто
трудно досягаемое. А это только
нулевая ступень, от которой и может
начаться развитие. Это ступень, когда
человек становится человеком.
Ответы, даваемые
странным гостем, были настолько
исчерпывающими, что трудно было
найти в них что-то для развития вопроса.
И все же Дмитрий решился спросить.
-- Наблюдая людей, я
заметил, что они не могут жить без
кумиров. Действительно ли так устроен
человек, что ему обязательно нужно
кому-то поклоняться?
-- Преклоняться можно
только пред Богом, больше ни перед
кем. А почитать, уважать -- ближнего.
Это говорит о чистоте сердца, если он
прислушивается к тому, кто имеет
больший опыт созидания. Человек не
должен слепо прислушиваться к тому,
где что-то рассуждается об Истине. Ибо
каждый из вас способен достичь
наибольших глубин в постижении
духовного независимо от того, кем бы
ни был перед вами, какой бы ни был тот
человек, как бы он ни нарекал себя в
возвышенном духовном развитии. Вы
можете даже превзойти его порой в
постижении. А преклоняться можно
только перед одним Отцом. Что же
касается материальных проявлений,
каких-то созиданий, деяний, то если вы
уважаете того, кто имеет больший опыт,
-- прислушивайтесь, делайте выводы,
учитесь. Это прекрасно. Нельзя
сотворять себе бога. Когда говорится
"не сотвори себе кумира", то
нельзя изображать только Бога ни в
каком виде. Поэтому всякое
изображение, которое до этого времени
происходило, было большой ошибкой.
Можно изображать лики собратьев,
творивших во славу Бога. И это
почитание своих же собратьев есть
качество самого человека. Но
поклоняться им нельзя. А если есть
икона, то прекрасно. Но поклоняйтесь
одному Богу. Если что-то нужно, то
обращайтесь только к Отцу. Ну, а если
сможете почитать матушку, других
святых, то в этом нет ничего плохого. Но
обращаться с молитвой только к Отцу.
Ни Иегова, ни Саваоф не есть имя Бога.
Не в названии дело. Суть Отца --
Любовь, Истина и Свет, которая никогда
никого не наказывает.
-- Читая Евангелие, я
никак не могу понять, что означает
нищета духовная.
-- Это неверно
передана заповедь. Правильно сказать
-- блаженные духом нищие. Те люди,
которые были нищими в то далекое
время, они начинали наиболее остро
ощущать несправедливость
окружающего мира и у них появлялась
наиболее благоприятная возможность
воспринять эту боль. Так и вы,
начинаете думать о жизни после того,
как больно падаете. Как правило, когда
у человека все хорошо, он думает: зачем
мне все это надо? А когда лишается
почти всего, то начинает думать о душе.
Конечно же, это благостно, что человек
начинает думать о Боге. Но, к
сожалению, думает, лишь когда ему
плохо, тогда лишь и способен понять эту
боль.
-- А почему Иисус не
записывал тех истин, того слова,
которое через него давал Отец, и не
заботился, чтобы кто-нибудь из учеников
записывал, дабы сохранить все без
искажений?
-- В те далекие
времена довольно трудно было вести
записи происходящего и просто не было
возможности носить с собой пергамент.
Да и времени на записи не было.
-- Простите. Я один
задаю вопросы. Может быть, кто-то
тоже хочет спросить?
-- Да, я хочу, -- сказал
Илья. -- Вот на иконах Иисуса часто
изображают со страданием на лице. А
как ты думаешь, каков Иисус Христос?
-- А зачем мне думать,
-- ответил посетитель. -- Смотри.
И он улыбнулся.
Улыбка его была
настолько открытой, что показалось,
будто в палате стало светлее. Все
