Новая русская литература. Кофырин Николай Валентинович: "Странник"

НОВАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Кофырин Николай Валентинович: "Странник"

[ 1 ... 53 54 55 56 57 ... 105 ]

надежда или мечта, искажает наше вЗдение реальности. Однако если человек ведёт себя целесообразно, и всякая мысль и поступок есть выражение его желания, а желание, в свою очередь, есть отражение потребности, то, таким образом, наши желания, надежды и мечты часть объективной реальности.

Я живу в реальности моей веры!

Но в чём она, реальность веры? Может, в том, что нет ничего невозможного, и чтобы иллюзии стали реальностью надо поверить?! Вера -- удивительное качество; заставить себя поверить невозможно!

Но если религиозная вера по сути иллюзия, когда в ней скрывается желание, а искренняя убеждённость ещё не означает истинности иллюзий, и даже всеобщее признание не является подтверждением истинности убеждения, то что же такое реальность? и что такое иллюзии?

Иллюзии есть результат неадекватного отражения действительности? Но что есть адекватное отражение? Можно ли сказать, что иллюзии это желаемое, принимаемое за действительное?

Реальность порождает иллюзии, а те, в свою очередь, воздействуют на реальность. Может ли иллюзия стать реальностью? Может!

Вера тоже иллюзия? -- Да, если к ней примешивается желание. -- Но ведь мы верим в то, чего хотим! Иллюзия -- стимул веры. В надежде всегда заключено желание. А вера может и не иметь под собой желания?

Что оказывается более важным в приобщении человека к религии: потребность избавиться от страха или оправдание своего существования? потребность в защите или поиск смысла? И что важнее для человека: жизнь, пускай и без смысла, или поиск смысла существования?

Но смысл -- что это: отражение наших потребностей? оправдание планируемых действий и свершившихся поступков? Либо что-то присутствующее изначально, что мы открываем в себе, постигая? причина существования или его следствие? Это мы придаём смысл чему-либо, или пытаемся лишь постичь его?

Что есть достоверность? То, что я ощущаю как реальность, или то, что называют реальностью другие?

Нет ничего, что невозможно было бы назвать реальностью!

Мои мысли, чувства, ощущения -- всё это реальность для меня, моя реальность, независимо, находит это подтверждение у других или нет.

Мир не есть исключительно то, что мы можем воспринимать.

Моя реальность может противоречить объективной действительности. Но если моя вера в иллюзию привела к воплощению её в действительности, то она перестаёт быть иллюзией и становится реальностью, моей реальностью!

Значит, иллюзия не обязательно отрицает действительность; выходит, иллюзии это реальность? Бог тоже правдивая выдумка?

От предположения, что объективная реальность пуста, и в ней нет ничего, кроме моих иллюзий, становится страшно!

Возможно, верны или нет наши представления о мире, можно судить по тому, приводят неудовлетворённые иллюзорные желания к отрицанию мира или нет.

Иллюзия может быть правдивой, когда желаемое теоретически возможно, но практически неосуществимо. Если иллюзия неосуществима, то она является заблуждением, а если противоречит действительности -- фикция. Но если иллюзия не противоречит реальности и может быть реализована, то это не иллюзия! В таком случае иллюзией называют то, с чем не хотят соглашаться лишь потому, что это или не соответствует желаниям или пока не находит подтверждения в действительности.

Поэтому иллюзия то, что противоречит реальности. Но что есть реальность? Разве иллюзия не есть реальность? Весь мир иллюзия, и в то же время реальность. Всё искусство одна большая иллюзия. А наука? То, что сейчас нам кажется истиной, может оказаться заблуждением, и наоборот. И разве можно отвергать нечто, если оно не может быть доказано в данный момент? Отсутствие доказательств не отрицает факта!

Иллюзии -- то, что не имеет доказательств? Не имеет или пока не находит? Зачем мне доказательства, если я ощущаю нечто как реальность? Религиозные учения, опыт погружения в себя, интуицию можно называть иллюзией. Однако множество людей убеждаются с опытом, что интуиция часто достоверна и прислушиваются к ней. Большинство населения Земли живёт с опорой на религиозные учения, и почти все предпочитают руководствоваться своей интуицией, нежели чужими доказательствами.

Иллюзия -- это только желание или, возможно, предчувствие? Всякое предчувствие иллюзорно. Только вера делает иллюзию реализуемой. Вера и есть механизм реализации наших иллюзий, желаний, надежд.

Высшая сила апеллирует и к сознанию человека, предлагая поверить ей, но не подчиняет себе.

А может быть, то, что я ощущаю как внешнюю силу есть моё собственное подсознание: вера, надежда, потребность в любви, неосознанное желание? и Бог -- моё бессознательное? Выходит, Бог -- безотчётный самообман? то есть, я сам себя обманываю? я жертва самообмана, только не понимаю этого? Но вера в высшую силу мобилизует мои силы и помогает достигать казалось бы невозможного!

Чувствую, вопрос о том, что такое реальность, есть вопрос о том, что такое Бог. Но я не смогу приобщиться к этому знанию, если не поверю, причём так, чтобы пренебречь всем и забыть всё, ради того, что хочу постигнуть".

Неожиданно, буквально нос к носу, Дмитрий столкнулся со своей давней знакомой по университету, которая всегда была его оппонентом на философских диспутах. Он обрадовался, что сможет поделиться наболевшим с единомышленником.

-- Здравствуй. Как поживаешь?

-- Нормально. А как ты?

-- Всё думаю, сомневаюсь, размышляю...

-- А я сейчас занята переоценкой своих идеальных воззрений, поскольку реальность требует коррекции прежних иллюзорных представлений.

-- И что же такое, по-твоему, реальность?

-- Это то, что находится вне меня, с чем приходит домой муж, и с чем я вынуждена считаться, даже если это не соответствует моим идеальным представлениям.

-- Но ведь относится к этой реальности можно по-разному: можно уступать ей, отказываясь от своих идеальных принципов, или же осваивать реальные факты, когда они начинают становиться частью твоих принципов.

-- Моя реальность как бы находится на стыке той действительности, которую воплощает муж, и той идеальной реальности, которая есть я сама. Я не могу закрывать глаза на то, что происходит вокруг, тем более, когда это меня начинает касаться.

-- Лично я никогда не считал, что "моя реальность" это розовые очки. Но значит ли, что реальность есть нечто, что нас касается? Ведь даже к фактам можно относится по-разному. Получается, моя реальность -- это моё отношение к объективной действительности. И если кто-то не видит или не чувствует, или не понимает того, что вижу и понимаю я, это вовсе не означает, что, скажем, голоса ангела-хранителя, не существует. С другой стороны, и всеобщее признание не убедит в наличии этого голоса, если я его не слышу. Таким образом, моя реальность есть моё отношение к объективной действительности, причём отношение это может становится частью чьей-то чужой реальности, совсем не такой, какой переживаю её я.

-- Ты всегда был идеалистом, запутавшимся в своих иллюзиях.

-- Если идеальные воззрения принято называть иллюзиями, то что же такое реальность? Ведь и иллюзии могут находить подтверждение в действительности, не отрицая её, и даже не противореча ей. Моя реальность -- это отношение к объективным условиям, как я их понимаю. Данное отношение может быть либо отказом от внутренней реальности, состоящей из моих принципов и идеальных воззрений, как своего рода уступка действительности, либо может быть компромиссом, если таковой возможен, компромиссом с действительностью, как своего рода буфер между идеальными воззрениями и объективными требованиями; либо третий вариант -- когда нежелание отказываться от идеальных воззрений и разрушать внутреннюю реальность приводит к неприятию требований объективной действительности. Таким образом, возможно либо уступать реальности, приспосабливаясь к ней, или отказываться от неё, насколько это возможно.

-- Я учитываю объективную реальность, но ведь она выстраивается для меня не как требования, а как моё понимание её, как оценка и, в конечном итоге, моя реакция, моё отношение к ней.

-- Объективная реальность существует ровно настолько, настолько мы понимаем её, и как относимся к ней. Вот, например, боль -- самая что ни на есть реальность. Но ведь отношение к боли может быть разным: можно стремиться избавиться от неё, а можно находить в ней смысл, даже наслаждаться ею. Если, скажем, я стараюсь любить людей, то реальность будет одна, а если ненавижу, реальность будет совсем иная. Можно беспокоиться о хлебе насущном, а можно обойтись малым; можно мечтать и строить планы, а можно отказаться от желаний и радоваться всему происходящему.

-- Реальность -- это насилие необходимости.

-- Согласен. И самая неотвратимая необходимость -- смерть. А насилие -- это страх смерти. Человек может преодолеть всё, кроме смерти. Но стоит ли так боятся её, если жизнь невыносима? Что сильнее: желание жить, пусть даже скверно, или спасительность небытия?

Собеседница не ответила.

-- Знаешь, я сейчас словно витязь на перепутье. Решаю куда пойти. А надписи гласят: "туда пойдёшь -- по вере обретёшь", "туда пойдёшь -- поимеешь, что сам возьмёшь", "туда пойдёшь -- ничего не найдёшь". Странно, но первый шаг я интуитивно сделал по третьему пути. Тем не менее надобно как-то жить! Однако продолжаю стоять на перепутье в раздумьях. Нет, это не поиск цели и не жажда обретения смысла, это стремление понять происходящее, чтобы войти в колею закономерности, если таковая существует.

-- Но ведь ты хочешь ни много ни мало познать Бога, суть Провидения, свою судьбу. Живи сегодня и будь счастлив! Будь готовым ко всему, чтобы радоваться тому, что даётся.

-- Я перестал радоваться жизни, потому что стал требовать, желать, а потому негодую и жалуюсь. Хотел прожить вторую жизнь иначе, лучше, а получается как всегда. Борюсь с гадким в себе, и эта борьба происходит во мне постоянно. Нет, я не выживу в реальности вещей, где каждый за себя и главная задача выживать любой ценой. Искать во всём выгоду, делать карьеру -- уже не по мне. Я хочу жить по заповедям, творить любовь, а встречаю непонимание и отторжение. Чувствую, как в реальности безверия погибаю, самоуничтожаясь гневом. Но что делать? Обратной дороги нет. Но куда вперед?

-- Трудно в грязи оставаться чистым.

-- Что же, уйти от этой жизни? Значит, права жизнь, если берёт верх, а я вынужден защищаться по тем правилам, с которыми не согласен? Нет, не берёт! При всех своих правильных мыслях и добрых чувствах на деле я не так совершенен, как хотел бы. Для совершенствования мне и дана жизнь. Вот только совместимы ли законы мира духовного с законами мира материального? Наши мечты о любви контрастируют с реальностью, в которой господствует выгода, где каждый за себя, где всем на всё наплевать.

-- Однако мало кто не испытывает любви к детям. Эта любовь связывает нас с прошлым и будущим, а значит, побуждает думать о бессмертии души, о том, что с нашей смертью всё не исчезает, и потому мы заботимся о тех, кто останется после нас и кто нам дорог.

-- А может быть, дело в том, что один верит в бессмертие души и потому заботится о душе, другой не верит и потому живёт для себя?

-- Люди верят в то, во что им выгодно верить, и делают они то, что им выгодно, даже творя зло.

-- Странное существо человек! Казалось бы, всё у него есть, а ему неймётся, тащится куда-то, стремится к чему-то. Почему не хочет жить просто в довольстве и достатке? Мы страдаем от того, что душа хочет одного, а тело другого. Если отдать предпочтение телу, то всё просто: живи себе в материальном комфорте и будь доволен. Но душа не даёт. Она требует чего-то, отбрасывая окаянный комфорт и жаждет свободы.

-- Чем хороша жизнь во времена перемен -- человек освобождается от давления привычных стереотипов, ищет свой путь. Раньше каждый жил как все, а теперь каждый живёт, как может.

-- Наверное, я стал романтиком, ошалелым романтиком. Никому я ничего не должен, я свободен, и это главное. Моя вторая жизнь как подарок, и распорядиться я должен ей как подарком -- с такой же безрассудностью и благодарением.

-- Я слышала, ты работал в школе?

-- Да, но, к сожалению, пришлось уйти. Я знал, что моя любовь приведёт к изгнанию, но не хотел отказываться от жизни. Ведь важен результат. Возможно, кому-то из детей я помог на всю жизнь. Но себе вряд ли. Приспособиться я не смог, потому что не мог изменить своим убеждениям. Хочу честно, по совести, а они за копейку душу готовы продать. Лгут, лгут! А ради чего? И если это называется выживанием, то я не хочу жить, когда жизнь вынуждает воровать, лгать, убивать в себе совесть.

-- Значит, по-твоему, надо отвергать жизнь, если не можешь или не хочешь приспособиться?

-- Приспосабливаются и выживают отнюдь не лучшие. Хотя...может, так и надо? Быть может, в этом заключена правда жизни, и надо лгать, воровать...? Но я не хочу, не могу жить так!

-- Чего тогда стоит твоя философия, если она не помогает, и призывает к уходу от жизни? Выходит, не верны твои принципы, если они не стыкуются с жизнью, поскольку жизнь всегда права, а ошибаться могут только люди в своих представлениях о реальной действительности.

-- Что же, по-твоему, и совесть, и любовь, и Бог -- выдумки?

-- Нет!

-- Так что же? Жить в мире по законам мира, где человек человеку волк, где правит сила и ложь? или не жить вовсе, уйти от мира? Ведь я только хочу жить по правде, я не могу без правды. Но с кем не столкнёшься, всяк норовит тебя обмануть, оболгать. Удивляюсь, с какой лёгкостью люди жертвуют совестью ради денег.

-- А может быть, стоит отказаться и простить? Пусть подавятся.

-- Им только этого и надо!

-- Но ведь ты ищешь не выгоды, а правды!

-- Или они не понимают, без совести счастья нет, что самое страшное - душу за деньги продать?

-- А может быть, понимающих единицы, они и есть те, кто верит в жизнь после смерти, кто знает, что главнейшее в жизни -- душу в чистоте сохранить!

-- Вот я пытаюсь думать о духовном, а мысли крутятся вокруг материальных проблем, опуская на землю. Но значит ли это, что, разбираясь в житейских проблемах, я ухожу от духовного? Нет. Я пытаюсь разрешить материальные проблемы на основе духовных принципов, и, анализируя эти проблемы, прихожу к выводу о единстве принципов духовного и материального бытия, то есть, разрешая житейские вопросы, я нахожусь в духовном поиске.

-- Так чего же ты добиваешься при решении этих всех проблем?

-- Понимания смысла происходящего. Я добиваюсь справедливости, и при этом хочу понять, что же такое справедливость.

-- И что же?

-- Наверное, то, что должно быть. Должное! Вне зависимости от моих желаний. Непреложное! Обязательное! Даже если оно противоречит моим желаниям. Я жажду справедливости как гармонии, гармонии мира! Противно заниматься судебными дрязгами, но понимаю, что это просто разные проявления всё тех же проблем, духовного в материальном, многообразные проявления Единого Закона.

-- И что же ты видишь?

-- Первое, что от меня не всё зависит, а значит, я не управляю происходящим, точнее, не я управляю. Второе -- каждый стремиться добиться своего, реализовать себя как можно полнее. Третье -- реализуются не чьи-то пожелания, а необходимое, даже если оно противоречит чьим-то желаниям. Мы не можем произвольно что-то делать, но подчинены какому-то процессу, механизм которого неявен, а смысл которого непостижим. Смысл этот, или Закон, присутствует в различных ситуациях, проявляется везде по-разному, но он общий для всех проблем. В проблеме добывания хлеба насущного тот же смысл и тот же закон, что и в проблеме оскорблённого самолюбия: общее -- жажда удовлетворения!

-- А откуда возникает это желание?

-- Из жажды гармонии! Гармонии как той же справедливости! Гармония и есть справедливость! Я хочу справедливости, как гармонии в себе и вокруг!

-- Все мы поступаем необходимым образом; каждый для себя, а в результате получается нечто необходимое для всех!

-- Но если суть любого процесса -- необходимость, то смысл -- в обретении гармонии?

-- Всегда интересно было с тобой поговорить, но прости, спешу домой, а то муж придёт, а меня нет дома.

На прощание она улыбнулась, а Дмитрий пошёл своей неизвестной ему дорогой. Он долго бродил по закоулкам, и вскоре ощутил голод. "Неужели я так и буду вынужден всю жизнь думать о хлебе насущном, заботиться о пропитании? Или так всё и должно быть? Да, всё должно быть натурально, чтобы можно было понять жизнь?"

Вдруг он увидел сидящего под деревом у дороги человека в рубище. Тот играл в куски зеркала или смотрелся в них, на голове его, удерживая волосы, был завязан женский чулок.

-- Подайте на хлеб, -- равнодушно повторял сидящий.

Дмитрия это возмутило. Он сам был голоден, и не знал, как решить проблему хлеба насущного, а этот человек решал её весьма "просто" -- попрошайничеством.

-- А почему вы не пытаетесь заработать? -- зло спросил Дмитрий.

-- Я оторван от материального, я в духовном.

-- Это значит, не надо зарабатывать на пропитание?

-- Я инок. Я весь в духовном.

-- Но тогда не попрошайничайте, а довольствуйтесь тем, что вам дают.

-- Я инок. Мне это звание даровано свыше.

-- Ну и что?!

-- А вот вы приговорены к смерти.

-- Но ведь смерти нет!

-- Вы приговорены к смерти, потому что я инок. И уже не я живу, но живёт во мне Христос.

"Наверное, я его обидел", -- подумал Дмитрий. Впрочем, он этого и хотел.

-- А откуда вы знаете, кто я такой, и по какому праву вы определяете людей на смерть?

-- Вы знаете, что такое инок? Вы читали "Братья Карамазовы"? Инок есть идеал Достоевского. Алёша был иноком, и я таков.

-- Но возможен ли идеал инока в жизни? -- спросил Дмитрий, заинтересовавшись незнакомцем.

-- Главное -- люби других как себя...

-- Не может человек любить других как себя, не может! Эгоизм препятствует! Такова уж натура человеческая.

-- А потому, что живут лишь для зависти друг к другу, для плотоугодия и чванства. В мире всё более и более угасает мысль о служении человечеству, о братстве и целостности людей, и воистину встречается мысль сия даже уже с насмешкой, ибо как отстать от привычек своих. Достигли того, что вещей накопили больше, а радости стало меньше. Другое дело -- путь иноческий. Над послушанием, постом и молитвой смеются, а между тем лишь в них заключается путь к истинной свободе: отсекаю от себя потребности лишние и

[ 1 ... 53 54 55 56 57 ... 105 ]

[ на главную | скачать полный текст | послать свой текст ]