Слёзы её как нож в
сердце. Дмитрию стало нестерпимо: он
жалел дочь, но не мог ничем ей помочь.
-- Я верю тебе. И не
могу поверить!
-- Ты не понимаешь,
потому что не бьёшь. А мне приходится
прятаться от неё в туалете по два часа.
Я даже хотела убить себя. Взяла нож,
когда мама стала надо мной
насмехаться, и... -- Дочь опять
заплакала. -- Ты не будешь её
наказывать?
-- Мама сама себя
наказывает, -- скорбно ответил
Дмитрий. -- Самое худшее наказание --
осознание собственной ошибки.
-- А может быть, мне
удастся как-то помирить вас?
-- Вряд ли. Мама меня
не любит и, похоже, никогда не любила.
-- А как было бы
здорово, если бы время пошло назад.
Дмитрий изумился
этой детской выдумке. "Если бы
время пошло назад!.."
Ему было легко с
дочерью. Легко, потому что всё, что он
говорил, она воспринимала, как своё;
нужно было только объяснить, и она
соглашалась. Он ощущал в ней свою
кровь, видел схожесть характера,
остроту ума, чувствовал, что это,
безусловно, его дочь!
-- Если мама выйдет
замуж, то я уйду к тебе жить.
От такого откровения
Дмитрий растерялся: "Неужели
только со мной она чувствует
любовь?"
-- И почему я должна
слушаться бабушку? Отец дочери ближе,
чем бабушка.
Дмитрий почувствовал
себя счастливым. Слова дочери и её
любовь убеждали в том, что всё
произошедшее было испытанием его
любви верой и веры любовью!
-- Я хочу, чтобы ты мне
доверяла. Я люблю тебя и желаю тебе
добра, а потому говорю правду. Я хочу,
чтобы ты научилась постигать сердцем,
хочу научить тебя быть счастливой
несмотря ни на что!
-- А что для этого надо?
-- Главное -- это
говорить правду.
-- А мама говорит, что
иногда нужно лгать. Она и меня
обманывает, и тебя.
-- Мама прежде всего
себя обманывает. Оттого и мучается.
Тот, кто любит, говорит правду, а кто не
любит, лжёт.
-- Папа, ты идеальный
человек! -- с восторгом произнесла дочь.
-- В тебе нет недостатков!
"Разве это
счастье не награда за мои муки, за
веру, за мою любовь?!"
-- Папуся, я тебя очень,
очень, очень люблю!
Дочь обняла его и
поцеловала в щеку.
"Спасибо,
Господи!"
Наконец-то он мог
выразить свою любовь, быть любимым
своей дочерью, ощутить созвучие чувств
двух любящих друг друга существ.
Обнимая дочь, Дмитрий чувствовал, как
не хватает ему тепла, любви живой,
человеческой... и оттого стало больно.
"Я получил всё, о
чем мечтал. Она любит меня, и я
чувствую, что только со мной она может
любить всем сердцем -- так, как я
мечтал любить своих отца и мать".
Дмитрий вдруг ощутил,
что всё идёт каким-то непреложным
курсом, словно осуществляется некий
план, и отклониться невозможно, как
невозможно не исполнить чью-то Волю,
предопределяющую его слова и
поступки. Он и сомневался, и
одновременно чувствовал, как вера в
Неизбежное входит в него извне, а
убеждение в том, что всё будет хорошо,
рождается как готовый вывод,
опрокидывающий сомнения. Он
чувствовал, что Судьбу надо благодарить
за всё!
Неожиданно
повстречалась его тёща.
-- Здравствуйте, --
сказал Дмитрий как можно
приветливее, стараясь перебороть
неприязнь.
-- Пошли домой, Алина.
-- Я к папе хочу, --
заплакала дочь.
-- Нет, надо к маме.
"Она не может не
видеть, что дочь и я любим друг
друга".
-- Я хотела тебе
сказать, -- как бы невзначай
промолвила тёща. -- Ты уж дай развод
жене.
-- Разве не вы
уговаривали меня женится на вашей
дочери, хотя я и не отказывался?!
-- Тогда речь шла о
ребёнке.
-- Вы не сказали мне,
что Наташа беременна, думали, я её
брошу. Но ни тогда, ни сейчас я не
откажусь от своего ребёнка.
-- Ты испортил жизнь
моей дочери и всем нам! -- выкрикнула
тёща. -- Отстань от нас!
Схватив за руку
плачущую внучку, бабушка потащила её
за собой. Дмитрий шёл сзади, сердце
его надрывалось. Он любил дочь, и не
мог разрывать её на части.
Когда бабушка с
внучкой скрылись в подъезде, Дмитрий
встал под окнами и стал кричать,
пытаясь вызвать дочь. Та не
показывалась. Он кричал, а весь дом
слушал. Наконец, кто-то вызвал
милицию. Когда подъехала машина и
двое патрульных подошли к Дмитрию, он
стал объяснять, что ему не дают
увидеться с дочерью. Блюстители
закона только развели руками и
попросили не нарушать общественный
порядок. Дмитрий ещё долго стоял под
окнами, и, наконец, решил позвонить
жене. Три года они не виделись, хотя он
искал её, надеялся встретить случайно,
но только сейчас набрался смелости
заглянуть ей в глаза.
-- Здравствуй. -- Голос
его дрожал. -- Это я.
-- Кто?
-- Твой муж. Завтра
суд, и я хочу поговорить с тобой. Выйди,
пожалуйста.
-- Только прекрати
скандалить под окнами.
Дмитрий со страхом и
нетерпением ожидал появления жены.
"Прости
меня", -- вот что я должен сказать
при встрече. Попросить у неё прощения
и поблагодарить за то, что дарила
возможность любить её".
Когда, наконец, жена
вышла, Дмитрий вначале не узнал её,
настолько она похорошела. Она хотела
произвести впечатление, и ей это
удалось. А он -- он почувствовал, что
любит её, как любил всегда: с того
момента, когда впервые увидел, и все
последние три года разлуки.
-- Почему ты не хочешь
дать мне развод? -- нервно спросила
жена. -- Ты замучил нашу семью, всю
жизнь нам испортил!
Дмитрий
почувствовал, что сейчас взорвётся.
-- Я любил тебя и
люблю, и не хочу, чтобы мы
разводились, -- сказал он как можно
спокойнее.
-- А я всё равно не буду
с тобой жить, потому что не люблю тебя,
-- отрезала жена.
-- А когда-нибудь
любила?
-- Не помню.
Дмитрия передёрнуло.
-- У тебя кто-нибудь
есть? -- спросил он, еле сдерживая себя.
-- Это моё личное дело.
-- Мне кажется, ты не
способна любить, иначе бы давно нашла
достойного человека.
-- А у меня такой есть.
-- Тебе ни с кем лучше
не будет, чем со мной.
-- Ты пытаешься меня
переубедить? Напрасно.
-- Я только хочу
сказать, что ты обязательно будешь
вспоминать обо мне. За деньги счастье
не покупается. -- И уже не выдержав, он
в отчаянии добавил: -- Мне хочется тебя
пожалеть, приласкать, дать поплакать у
меня на груди.
-- У меня есть у кого
поплакать на груди, -- усмехнулась жена.
-- Нечего на уши накатывать. Ради какой
публики ты всё это говоришь?
-- Ты потом
пожалеешь, но будет поздно. Никто не
будет любить тебя лучше, чем я.
-- Ну и люби себе,
только дай развод.
-- Зачем же ты за меня
выходила?
-- Обстоятельства
вынудили.
-- Разве я принуждал
тебя жить со мной? -- спросил Дмитрий
как можно нежнее. -- Ты сама пришла ко
мне, сама захотела ребёнка, сама
пожелала взять мою фамилию, сама
предложила выйти за меня замуж,
потом сама ушла, теперь сама подала
на развод.
-- Как ты мог поверить
восемнадцатилетней девчонке, что она
хочет ребёнка?
-- Поверил, потому что
очень хотел верить, мечтал о ребёнке.
Все эти годы я мучился от вопроса:
почему ты не сказала мне о
беременности? Боялась, что я тебя
брошу? Но я ни тогда не отказался бы от
ребёнка, ни сейчас не откажусь. А если
ты хочешь развестись, тебе придётся
выбирать между любовником и
ребёнком.
-- Если ты дашь мне
развод, я готова отказаться от
алиментов и от квартиры.
-- От моей квартиры? --
удивился Дмитрий.
-- И от алиментов.
-- Ты предлагаешь мне
продать свою дочь?
-- Никто тебя не
лишает дочери. Можешь даже взять её к
себе жить, если хочешь.
-- Хочу, но мне нужны
юридические гарантии. После всей
твоей лжи я не могу тебе верить.
-- Я тоже не могу
отказаться от дочери, -- сказала жена.
Набравшись сил,
Дмитрий решил задать главный вопрос.
-- В разговоре по
телефону Алина сказала, что она не моя
дочь. Это так?
-- В книге регистрации
и в паспорте записана как твоя.
-- А на самом деле?
-- Я подумаю.
"Она
подумает!" -- взорвался Дмитрий. --
"А вдруг, и в самом деле... Нет, не
могу поверить, что Алина не моя дочь,
сердце не верит!"
-- Значит, ты
обманывала меня даже в этом?
-- А здорово я это
сделала? -- с издёвкой усмехнулась
жена. -- Ты даже не подозревал об этом.
-- Я знал, что ты моя
судьба. Потому и сейчас от тебя не
отказываюсь.
-- Хорошо, что ты
прозрел хотя бы через десять лет.
-- Ты не случайно дана
мне в жёны. Браки вершатся на небесах.
-- Я не считаю этот
брак окончательным и хочу ещё выйти
замуж. Если помнишь, я отказалась от
твоего предложения венчаться и делала
это сознательно.
-- Значит, ты меня
обманула?
-- Если ты не дашь мне
развода, то станешь отцом моего
ребёнка.
-- Я люблю детей, --
улыбнулся Дмитрий, еле сдерживая
себя.
-- У меня всё равно
будет новая семья с другим мужчиной, и
наш ребёнок будет твоим только по
юридическому признаку, а настоящий
его отец будет жить вместе со мной.
-- Кто он?
-- Хороший мужчина.
-- Чем же он хорош?
-- Он большой. А у тебя
маленький!
Дмитрий опешил.
"А может, она говорит
правду?"
-- Для женщин,
которые в меня влюблены, главное --
душа.
-- Я другая! -- съязвила
супруга. -- Размеры твоей души,
безусловно, больше твоего органа. --
Она усмехнулась. -- Просто я сменила
один член на другой. К тому же он
моложе тебя, красивее, и зарабатывает
больше. Потому я и люблю его.
-- А меня ты любила?
-- Не люблю, и не
любила.
-- Я помню, как ты не
хотела выходить замуж, когда я пришёл
к твоей матери свататься.
-- Если мужчина любит
женщину, это его не может остановить.
-- Вот и меня не
остановило.
-- Чего ты
воспоминаниями живёшь! Для меня
наше прошлое ничего не стоит!
-- Почему ты такая
злая?
-- Мне нравится быть
злой.
-- Наташа, нельзя так
поступать с людьми, -- еле сдерживаясь,
сказал Дмитрий. -- Ведь твоё зло может
породить зло ответное.
-- Ты всё сказал?
-- Если Алина
действительно не моя дочь, то я не
имею ни моральных, ни юридических
прав требовать её. Но тогда ты должна
официально это подтвердить в суде.
-- Я могу хоть тридцать
три раза прокричать в суде, что Алина не
твоя дочь.
-- Значит, ты меня
обманула?
-- Ты сам себя
обманул.
-- Нет, это ты
обманывала меня! Ты использовала
меня, обманывала даже когда говорила,
что хочешь от меня ребёнка! -- прокричал
Дмитрий, и спохватившись, скрепя
зубами, прошептал: -- Но я всё равно
люблю тебя несмотря ни на что!
-- Ты сумасшедший! Ты
болен!
Он видел, как она
устала, как вымотана, в ней почти нет
сил, одна злость, которая разрушает её
и морально, и физически, делая
некрасивой. Он хотел вернуть прошлое,
зная, что это невозможно, и до боли
сжав кулаки, спросил:
-- Ты меня никогда не
любила?
-- Да, я тебя никогда
не любила.
-- Зачем же тогда
выходила замуж?
Она не ответила. Он
физически чувствовал исходящую от неё
злобу, из последних сил стараясь
победить в себе ненависть любовью. На
мгновение ему даже показалось, что он
освободился от своей любви к жене...
-- Ты умело
используешь мужчин.
-- Зато ты ничего не
можешь. Посмотри на себя со стороны.
Ты просто идиот!
"Если я Идиот, то
кто она? -- Настасья Филипповна?"
Жена повернулась,
чтобы уйти, но Дмитрий преградил ей
дорогу. Она размахнулась и с силой
ударила его по щеке. Он искренне
удивился силе её ненависти. Или
любви?
-- Хочешь ещё? -- Он
подставил другую щёку.
"Любит она меня
или нет? -- Ты обманываешь себя
надеждой. Видишь то, что хочешь
увидеть. -- Душа моя жаждет. Я не могу
жить без любви! Наверное, старость --
это когда нет надежд".
Дмитрий схватил жену
за руку, но она вырвалась, подняла с
земли палку и замахнулась на него.
Он вдруг испытал
страстное желание схватить её, ударить,
повалить на землю, бороться с ней,
нанося удары, кусаясь, целуя и...
"Если я готов
убить жену, то разве не благо, что она
ушла от меня. Конечно, благо!"
-- Ты мне никто,
слышишь, никто! -- прокричала жена. -- Я
на всё согласна! Нас ничто не
связывает!
-- Мы всегда будем
связаны дочерью и нашим прошлым. Я
прощаю тебя!
-- Ты с ума спятил?
-- Я люблю тебя!
-- Ты что не
дотрахался? Или весна в голову
ударила?
-- У меня после тебя
никого не было.
-- Ты мне противен! Я
ненавижу и презираю тебя! У тебя и
стрижка плохая, и галстук плохой, и
плохо от тебя пахнет.
-- А я люблю тебя,
люблю несмотря ни на что! И благодарю
за всё, что ты для меня сделала, когда
мы жили вместе, и за то, что ушла от
меня...
-- Ты хочешь, чтобы
тебя любили, заботились о тебе,
полностью посвятили тебе себя,
носились с тобой...
-- Да, ты права. Но
зачем лишать дочь отца, ведь ты по
собственному опыту знаешь, как это
тяжело.
-- Ты ей не отец! Отец у
неё другой -- кто её кормит и одевает. А
ты только по паспорту. Он даже готов
удочерить Алину.
"Она
использовала меня! -- А тебе что, было
плохо? -- Нет, но это меня унижает!"
Внутри всё кипело, но
как можно спокойнее Дмитрий сказал:
-- Я люблю тебя и не
хочу мешать твоему счастью. Если у
твоего избранника серьёзные
намерения, я готов встретиться и
обсудить ситуацию, чтобы найти выход.
-- Он не хочет.
-- Почему?
Она не ответила.
-- Поверь, я желаю
тебе счастья, -- миролюбиво сказал
Дмитрий. -- Но никому не нравится,
когда об него вытирают ноги. Не делай
другому того, чего себе не желаешь.
-- Вот и не делай.
Жена стала сигналить
рукой, пытаясь остановить машину.
-- Неужели ты
думаешь, что сможешь жить спокойно,
после всего, что сотворила?
-- А что я такого
сделала?
-- Ты не понимаешь?
Ты разбила мне жизнь, я перестал
верить в женскую любовь, я не могу
жить без тебя!
-- Ничего, переживёшь.
-- Ты мне всю жизнь
испортила! Я до сих пор не могу понять:
как гуляя со мной и, будучи девушкой,
ты потеряла девственность с другим?
-- Я презираю тебя! --
прокричала жена. -- Тебя никто не
любит, даже родная дочь ненавидит!
Наконец, возле них
остановилась машина.
-- Нет, ты от меня так
просто не отделаешься, -- закричал
Дмитрий, пытаясь помешать ей сесть.
Жена, развернувшись,
дала ему рукой по зубам.
-- Пошёл на хуй!
Она села в машину и
захлопнула дверцу. Машина уехала. Он
остался один.
"Неужели она
ничего не чувствует, неужели ничего не
помнит? неужели ничего не хочет
вернуть? Нет, не верю. Не может этого
быть! Она жаждет лучшего, и не находит.
Она любит, любит меня, но не понимает
этого!"
Он пытается доказать
себе, что она его любит, ищет
доказательств её любви, находит
оправдание её злости, прощает,
мечтает, надеется...
"Я чувствую, как
она меня любит. Она не хотела уходить
от меня, но не смогла жить со мной. Она
хотела узнать других, испытать как
можно больше. Я был готов к этому и
потому не удерживал её".
Противоречивые
чувства наполняют его сердце. Он ищет
того, что кажется ему ненужным, и
убегает от того, что ищет.
"Такой, какой она
стала теперь, она мне противна. Так что,
как ни печально, надо благодарить
судьбу за освобождение от такой
"спутницы жизни"".
И всё же боль не
отпускает, воспоминания наполнены
счастьем, и память о радости и
наслаждении, которых уже никогда не
будет, тревожат рану, заставляя
страдать.
"Да, я ревную её.
Но не потому, что не люблю! Если бы не
любил, мне было бы безразлично. И
дело вовсе не в собственничестве: я
хочу любить ТОЛЬКО её, а не в том,
чтобы она любила только МЕНЯ".
Ему жалко её. Он
любит её, он хочет любить её, хочет
простить, хочет...
"Почему она так
обозлилась? Наверное, её мучает
совесть. Она ищет денег, предаёт всех и
всё, и этим губит себя. Она согласилась
с ролью хищницы, потому что обижена.
Это защитная реакция".
Разум лихорадочно
ищет объяснений или оправданий -- всё
равно!
"Неужели я
ошибаюсь, и все эти мои предположения
лишь иллюзия желания? Неужели
действительность такова, что она
никогда меня не любила? Нет, не могу в
это поверить! Не хочу!
Она защищает свою
неправду, и потому попытки достичь
истины обречены на провал.
Неужели всё это
время я ошибался, и вся моя жизнь
была ошибочным предположением о
том, каков я есть, а реальность отнюдь
не такова, какой я её себе
представляю?
Нет, она любит меня!
Только стыдиться сказать. Ведь она так
виновата передо мной.
Или это моё желание
любить создаёт миражи?
А если она вдруг
захочет возвратиться ко мне? Хочу ли я
этого?
Я так добиваюсь
желаемого, отчего нетрудно догадаться,
что мне это не нужно".
Время неумолимо
наказывает своей невозвратностью.
"Любил ли я её?
Скорее хотел любить, полагая, что даже
если она не любит меня, то когда-нибудь
моя любовь и нежность вызовет в ней
ответное чувство. Была ли это ошибка?
Но если я всё понимал и шёл на это
осознанно, значит, это не была ошибка.
Но если не ошибка, то что тогда? Может
быть, судьба? Может, не только
счастливые, но и несчастные браки
вершатся на небесах? Значит, судьба.
Но что такое судьба?"
И опять всё тот же
вопрос неумолимо встает перед ним.
Судьба -- что это? Неумолимость или
выбор? свобода или необходимость?
"Дело не в жене,
это я такой. А что если она раздумает и
вернётся? Нет, я не хочу этого!"
